Никакая звезда не звала меня в путь,
Никакие меня не тревожили тени.
Ветры странствий меня не прельщают ничуть,
Я скорее привержен изысканной лени.
Я люблю вечерами читать у огня
В старом кресле, придвинувшись ближе к камину,
А не ехать во тьму, взгромоздясь на коня,
Что копытами месит размокшую глину.
Холодает. Дорога уходит в туман.
Черти взяли бы этот туман и дорогу!
В голове моей крутится новый обман,
Что спою я, прибившись к чужому порогу.
Будут там силы зла, роковая вражда
И властитель, который тиран и ублюдок -
Это очень легко сочинять, господа,
Если равно пусты ваш карман и желудок.
Никакие меня не травили враги,
Никакие убийцы не делали целью -
Просто дом мой пошел с молотка за долги
Вместе с креслом, камином и чистой постелью.
Только несколько книг я сумел уберечь,
Да дешевую лютню, да старую клячу...
И в такой ситуации - меч или речь
Оставалось избрать, положась на удачу.
Только меч и броня - это не для меня,
Я бы был продырявлен при первом обстреле...
Вот таким-то путем, кредиторов кляня -
Не тиранов отнюдь - я попал в менестрели.
Я пою вам о пошлых и глупых вещах -
Романтический вздор о скитаньях напрасных,
О героях при шпагах и алых плащах,
О красавицах нежных, невинных и страстных...
Эта чушь мне успела давно надоесть,
Как вы можете слушать подобные бредни!
Но увы, монсиньоры, мне хочется есть,
И к тому же сапог прохудился намедни.
Наконец вижу свет у скрещенья дорог,
Значит, больше не надо месить эту жижу...
Отворите мне дверь! Я устал, я продрог,
Я, должно быть, охрип... Как я вас ненавижу!
Отворите! Я в кровь разобью кулаки!
Есть ли где-то еще существо бесприютней?
Я сейчас просто взвою от этой тоски
И хозяину врежу по лысине лютней!
Я бы вас перевешал на каждой струне!
Жрут, зевают, в глазах - ни на грамм интереса...
Значит, так. Жил-был рыцарь в далекой стране,
И однажды его полюбила принцесса...